Название: Black Strobe
Автор:  i_am_liar
Бета:  life88
Фандом: Infinite
Пейринг: Howon/Myungsoo; Howon/Sungjong
Рейтинг: R
Жанр: romance, songfic
От автора: было написано по заявке на кинк-фест в сентябре прошлого года. Выкладываю лишь сейчас. От заявки немного ушла, потому что NC-17 писать не умею.
Саммари: Хоя/ любой другой участник группы. Танцы в темноте со случайными касаниями, перерастают в жаркий петтинг и секс, когда свет включается, то оказывается, что Хоя был не с тем человеком, про которого думал. Хеппи энд.




читать дальше

Ховон крутился в постели и, сквозь сон, никак не мог понять, что не так. Но когда его сознание более или менее проснулось, он понял, что кто-то на его планшете сменил музыку и, вместо привычного хип-хопа, там играла дурацкая детская песенка. Перевернувшись на живот, Хоя потыкал пальцем в экран и в комнате снова зазвучал привычный бит. Где-то наверху вздохнул или что-то пробурчал сквозь сон Сончжон.

- Нет, мелкий не мог, столько живем вместе. С чего бы это? – вслух подумал парень. Взглянув на соседнюю верхнюю полку, рэпер подумал, что Сонёль тоже не мог, так как ему по ходу вообще было глубоко по барабану, потому что он спал с наушниками в ушах, сквозь которые, если прислушаться, можно было услышать отзвуки саксофона. – И не Сонёль. Что за чертовщина? А черт с ней…

Отвернувшись к стене, Хоя закрыл глаза и подумал, что завтра рано вставать и надо бы заснуть поскорее, но что за гад переключил его песню, учитывая, что его соседей по комнате это вообще не беспокоило. Мёнсу и Дону спят как убитые и никогда ничего не слышат. Сонгю с Ухёном спят дальше всех от них. Непонятная ситуация. Рэпер снова перевернулся с боку на бок. Тыкнув пальцем в планшет, он посмотрел на время 23:45 – прошло всего 45 минут с тех пор как они легли, а он и не чувствует что выспался, но и уснуть уже не получается. Встав, с кровати Хоя посмотрел на Сончжона, тот на мгновенье открыл глаза, но в следующее мгновенье уже снова спал. С соседней кровати раздался голос, Ховон замер, думая, что разбудил Сонёля:

- Сончжони… Сончжони, не надо больше уксуса, это уже я делал. А Ховон ведь снова съест, а потом у него живот будет болеть. Сончжон! – рявкнул во сне Сонёль так, что Сончжон подскочил на свое кровати, но не проснулся.

Улыбнувшись, Хоя тихо достал вещи из шкафа и вышел из комнаты. На кухне горел тусклый свет над раковиной, а дверь в спальню лидера и Ухёна была приоткрыта. Достав из холодильника бутылку с водой, он посмотрел закрытая ли она. Ему бы не хотелось снова пробовать воду с уксусом или с солью, или с чем-нибудь ещё. Наручные часы пикнули – полночь. Рэпер подумал, что он еще успеет на метро и до студии, там хотя бы можно потанцевать - потренироваться, чего зря сидеть без дела. Накинув толстовку, и нацепив кепку на голову, Ховон пошарил рукой в карманах рюкзака, проверил – на месте ли ключи от студии. Тихо обувшись, он выскользнул из дома, и спокойно зашагал по ночному Манвондону.

Рэпер решил не закрывать дверь студии за собой, потому что, наверняка, после сегодняшней тренировки, там все еще душно. Спускаясь по лестнице вниз, Хоя чувствовал странный прилив сил, и ему хотелось поскорее начать танцевать. Оказавшись в зале, он открыл и заднюю дверь, чтобы сквозняк продувал помещение, а летняя ночь была такая приятная. Включая ноутбук, Ховон размышлял, с чего бы начать. Он в серьез подумывал о Тимберлейке и той песне, с которой пришел на прослушивание в JYP. Ему было интересно, что он сможет сделать сейчас под этот трек. Но его взгляд упал, на исполнителя со странным названием. На автомате он дважды кликнул по треку и громкий бит эхом разбился о зеркала, оглушая парня.



Хоя чувствовал, как ритм пробирается под кожу, заставляя кровь бурлить в венах, и тело само двигалось, подчиняясь скорее инстинктам и звукам, нежели разуму. Парень наслаждался пульсацией басов, оглушавших его, не думая о том, что, возможно, музыка играла слишком громко и мешала людям, живущим по соседству. Поставив на повтор, Хоя включил ее с самого начала. Он скинул толстовку, оставаясь в свободных джинсах и майке, натянув кепку на глаза, он собрал челку под нее, и задрал козырек повыше, чтобы ничего не мешало и не отвлекало.
Прикрыв глаза, Ховон резко дернул плечом и забыл обо всем, что его окружало в этот самый момент. Лишь пластика тела, движения, которые появлялись в танце быстрее, чем он успевал о них подумать. В такой момент, Хоя жалел, что не участвует в каких-нибудь уличных дэнс-баттлах, потому что точно знал, что мог выиграть у всех и каждого. Юнхо–хён, один их лучших танцоров в корейской развлекательной индустрии или Чан Ухёк позавидовали бы его молодости и гибкости. Ховон двигался, ощущая каждую клетку своего тела, думая, что нет ничего совершеннее пластичного тела. Зеркала множили его отражение, повторяя каждое его движение, создавая ощущение массовости. Но парень чувствовал себя ведущим танцором среди профи, танцующих вместе с ним, хотя на деле каждый из них был им же.

В следующее мгновение комната погрузилась в темноту и тишину. Это было настолько резко, что Хоя не сразу понял, что произошло, и подумал, что, может быть, он потерял сознание от переутомления. Но через пару секунд, музыка продолжила играть, а свет будто бы начал мигать в такт биту, ослепляя парня и будто бы погружал в транс обостряя и без того накаленные до предела эмоции. Жесты стали более резкими, яркий свет слепил, а темнота, окружающая в следующую же секунду подсказывала, что все, что у парня сейчас есть это лишь окружающие его звуки и слушать надо лишь их и собственное сердце, биение которого совпадает с мерцанием. Такая резкая смена белого и черного не давала Ховону увидеть собственное отражение в зеркале, поэтому решил двигаться до тех пор, пока лампочка перегорит до конца или он вырубится от перенапряжения, был еще вариант дождаться рассвета, но парень был почти уверен, что вырубится раньше, чем это случится.

Зажмурившись, парень продолжил движение, сделав резкий выпад в сторону и врезаясь во что-то. Распахнув глаза, Хоя собирался оглянуться и посмотреть, но его остановила чужая рука, закрывшая ему глаза, а вторая придерживала его, не давая повернуться лицом к лицу. Человек сзади, начал волнообразно двигаться, призывая Ховона продолжать танцевать. Рэпер почувствовал, что глаза больше не закрывают, посмотрев в отражение, он увидел лишь парня ростом примерно с него, в черной толстовке и капюшоном, натянутым на голову. Рассмотреть его лицо не было никакой возможности, но было что-то такое, неуловимо родное. Пока Хоя терялся в догадках, кто это мог быть, он не заметил, как этот знакомый незнакомец превратил сольный танец Ховона в парное движение тел, настолько идеальное, что рэпер наблюдал в зеркале уже не за парнем, а за тем, как слажено они двигаются вместе, чувствуя каждую мысль друг друга.
Хоя откинул голову назад на плечо сзади стоящему парню, чувствуя, как по коже стекают капельки пота. Прошло уже пару минут, а глаза никак не могут привыкнуть к такому яркому мерцанию, зато Ховон, чувствовал чужое горячее дыхание, щекочущее его шею. Наслаждаясь этим контактом, парень не заметил как чужие губы, проскользили по его шее и слишком пошло облизали ухо. А через мгновение наконец накрыли его губы. Этот поцелуй был как сладкое ощущение, когда боль отступает, как глоток воздуха. Мягкие губы целовали так, будто пытались оживить его, или разбудить после долго сна.

Запах геля дурманил разум, и еще больше путал его, потому что им пользовались все мемберы группы, но Хоя был почти уверен, что такая нежная кожа может быть только у Мёнсу. Хотя Ховон сомневался, что парень способен на такие танцы, но вспоминая его взгляд – темный, колдовской, с миллионом загадок спрятанных внутри, рэпер думал, что возможно Мёнсу не так уж и прост.
В короткую паузу между треками, Хоя услышал хриплое дыхание парня в толстовке, и гудение мерцающей лампы, которая с очередным первым битом последний раз моргнула и погасла, погружая помещение в кромешную темноту. Рэпер не понял, что произошло, но эта внезапная смена атмосферы, расслабила его еще сильнее. Не в силах сдерживать себя, он толкнул парня куда-то к стене, нашаривая на ощупь собачку замка и дергая ее вниз с желанием поскорее раздеть Мёнсу и дотронуться до мягкой кожи на животе, и поцеловать его в хрупкие ключицы. Незнакомец, боролся и не хотел отдавать инициативу рэперу, хватая за края майки и дергая наверх, с желанием снять ее. Необъяснимая нежность, переполняла Ховона, в то время пока другой парень скользил руками по его торсу и вставая перед танцором на колени. Но это не то, чего сейчас хотел рэпер, поэтому нащупав в темноте капюшон, он сдернул его и, схватив за волосы, потянул наверх, грубо обхватывая незнакомца за шею другой рукой и притягивая к себе для еще одного поцелуя. Хое казалось, что если он не почувствует сейчас эти губы, то просто задохнется здесь, потеряет что-то неуловимо важное. Целуя грубо, кусая губы и чувствуя легкий привкус крови, рэпер понимал, что, возможно, лишь этот человек, который так нежно касается его кожи, сможет спасти его от той, меланхолии, что день за днем душит его. Прохладные пальцы незнакомца, ласкали соски Ховона, он же в свою очередь, больше не мог сдерживать стон:

- Мёнсуу… - выдохнул он в очередную тишину между треками. В это же мгновенье все прекратилось. Пальцы больше не ласкали, а парень отстранился. Ховон почувствовал холод и увидел темный силуэт, рванувший к выходу. Растерявшись, рэпер не знал, как поступить и не совсем понимал, где его ошибка. Но понимание того, что он потерял самого важного человека, обрушилось на него, словно ливень и он рванул следом за парнем. Выскочив на улицу, Хоя увидел худую фигуру, бегущую по проулку к ярко-освещенному проспекту, и понесся следом за ним. Когда между ними оставались не более пятидесяти метров, парень поймал такси и сел в него. Ховон побежал и все, что он успел увидеть, это расстроенное лицо Сончжона, когда тот поспешно натягивал капюшон на голову.



- Сончжон? Как это может быть? – Хоя стоял в недоумении посреди улицы, полной праздной гуляющей молодежи. Ведь парень, который так нежно касался его, так страстно целовал его, двигался в такт его танцу, был не Мёнсу, не таинственно-прекрасный Мёнсу, а младший, смешной Сончжон, уделяющий внимание всем вокруг кроме Ховона. Рэпер уже было собрался поймать такси, и ехать следом за маннэ, но понял, что деньги и вообще все его вещи до сих пор в студии.

Шагая обратно, Ховон, наконец, нашел объяснения тому, что происходило в его жизни. И почти все непонятные вещи, происходящие с ним: неожиданно появившиеся второе одеяло, хотя он никогда не жаловался вслух, что замерзает, когда спит. Рамен и шоколадки, невесть откуда бравшиеся в его рюкзаке. Стакан с водой, о который он всегда спотыкался по утрам. Выглаженная и вычищенная толстовка, которую он испачкал накануне вечером бобовой пастой. Маннэ. Это мог делать только он, красуясь и выпендриваясь перед хёнами и на шоу, ночью он старался окружить Ховона теплом и нежностью, зная как рэпер иногда сильно скучает по своей семье.

Покидав вещи в сумку, Хоя закрыл студию и, поймав такси, поехал домой.

Дверь в общежитие была не закрыта, и он тихо зашел домой. Разувшись и оставив рюкзак у входа, Ховон прошел в спальню. Подсветив себе комнату телефоном, он увидел, что Сончжон лежит на своем месте, отвернувшись лицом к стене. Не раздумывая, Хоя подошел к кровати и, скинув оттуда большую, мягкую игрушку, не раздевшись, забрался к младшему в кровать, обнимая его и прижимая к себе. Ховон чувствовал, как судорожно дышал маннэ, еле слышно всхлипывая.

- Сончжони. Сончжони прости меня, я был так слеп, что не замечал тебя. А ты все это время был так нежен со мной. Но ты ведь такой яркий, и любишь привлекать к себе внимание всех вокруг, я и не думал, что могу нравиться тебе. Ох, Сончжон, ну не плачь. Повернись ко мне, посмотри на меня, - попросил Хоя и почувствовал, как младший перевернулся к нему, утыкаясь носом ему в шею, а губами в ямочку между ключицами.

-Хён, ты ведь знаешь, что ты самый красивый? Я не могу просто глаз отвести. Когда ты танцуешь, я смотрю только на тебя, от этого ошибаюсь, и Сонгю-хён ругается на меня. Ты смеешься с Дону-хёном и никогда не обращаешь внимания на мои шутки. Неужели эта ночь могла что-то изменить?

- Она ничего не изменила, я просто услышал самого себя. – Чуть приспустившись на кровати, Хоя поцеловал Сончжона, вытирая пальцами слезы маннэ.